Современная техни-ка, конечно, оказывает огромные услуги личности и ее смелым исканиям новых путей и содержаний жизни. Но недаром она основана на принципах концентрации и централизации силы, девиз которых: у кого мало, у того отнимется и малое, у кого много, тому и дастся многое. Там, где централизованный государственный механизм заведует всем, указует всему предел и меру, всюду проникает, все улавливает, управляет настоящим и стремится преднаправить будущее, - там современная техника (в широчайшем смысле этого слова) неизмеримо больше идет на пользу централизованному аппарату власти, чем самодеятельной личности.
Если "христианство не нуждалось ни в свободе печати, ни в свободе собраний для того, чтобы завоевать мир", то только потому, что оно пользовалось в сущности почти беспредельной свободой слова и общения. В те эпохи, когда технические средства государства и власти были крайне несовершенны и произвол не был еще упорядочен, его господство было гораздо менее всеобъемлющим и потому менее вредным для культурного и в особенности для духовного творчества, чем в наше время. Не было ни книг, ни журналов, ни газет, но зато не было ни цензуры, ни полиции, и не могло их быть, потому что и эти учреждения требуют для своего развития и усовершенствования известных технических средств. Известно, что в классической стране свободы печати цензура пала не только или не столько вследствие ясного сознания ее неправомерности как таковой, сколько в силу технических несовершенств полицейского аппарата, ее осуществлявшего и не сумевшего устранить "мелких несправедливостей, вымогательств, придирок, стеснения торговли, квартирных обысков". Ссылаясь на эти неудобства, палата общин отказалась возобновить "Акт о разрешении". "Таковы были аргументы, - говорит Маколей, - которые сделали то, что не удалось Мильтоновой Ареопагитике". Английская свобода вообще исторически связана с неповоротливостью государственного, или, иначе, административного, аппарата Англии.
Отсюда ясно, что там, где субъективные права не отвержены в праве, технический (в широком смысле слова) прогресс, подхватываемый и усваиваемый всего лучше и полнее централизованным государственным аппаратом, в некоторых, и очень существенных, отношениях ухудшил и ухудшает позицию личности как творца новой культуры, как искателя новых путей".[5]
Эти слова, написанные в 1901 г., выражают тревогу, которая постепенно охватывала Струве, по мере того как он наблюдал, как российская монархия и бюрократия вырабатывали наиболее утонченные способы борьбы с революционным движением. Его прежняя наивная вера в то, что капитализм сам по себе сможет либерализовать страну, отступала перед осознанием способности современного государства, независимо от того, кто и в чьих интересах управляет им, использовать технические достижения с целью усиления своей мощи за счет подавления свобод граждан. Примирение современной техники с правами человека, писал он, является "основной проблемой современной русской культуры". Мало кто из его современников пришел, подобно ему, к пониманию того, что можно было бы назвать тоталитарным потенциалом развитой промышленной экономики, и такой подход находился вне поля зрения даже теоретически наиболее подкованной части русских социал-демократов.
В качестве ретроспекции необходимо отметить, что понимание Струве как выгод, так и опасностей капитализма для России позволило ему занять совершенно особое место в истории русской мысли. Он был по существу единственным среди русских социалистов, кто рассматривал капитализм не как абсолютное зло и не как "промежуточную станцию" на пути к социализму, но как необходимый этап в развитии человеческой культуры, предшествующий социализму. В этом отношении он пошел дальше Плеханова, для которого основные достижения капитализма были в области экономики. И конечно же, намного дальше Ленина. Ленин, чье понимание капитализма восходило к традиции Даниельсона-Воронцова, отвергал взгляды Струве как апологетические. Но уже вскоре после того, как Ленин пришел к власти и попытался навязать социализм отсталой стране, он имел возможность осознать то, чего недоставало его стране, поскольку она слишком поспешно прошла стадию первоначального капитализма и не сумела в полной мере вкусить плоды его цивилизаторской миссии. Ленин был в ярости от "полуазиатской бескультурности" Советской России.[6] Но при том режиме, который он установил и который основывался на насилии, не существовало возможности сформировать такую культуру, которая, как предсказывал Струве, была нужна социализму.
ТУГАН-БАРАНОВСКИЙ Михаил Иванович (1865-1919) - украинский и русский экономист, историк, автор работ по истории и теории социализма. В 1888 закончил физико-математический факультет Харьковского университета, одновременно сдав экстерном за юридический. В 1894 получил степень магистра при Московском университете за книгу «Промышленные кризисы в современной Англии, их причины и влияния на народную жизнь». В 1898 в Московском университете защитил докторскую диссертацию «Русская фабрика в прошлом и настоящем. История развития русской фабрики. Т. 1.». В 1899 был отстранен за политическую неблагонадежность от преподавания в Петербурге и только в 1905 вернулся на кафедру. В период революции 1905-1907 вступил в партию кадетов. С 1913 - профессор Петербургского политехнического института. После Февральской революции уехал на Украину. Занимал пост министра финансов при Украинской Центральной Раде до января 1918. При участии Т.-Б. была организована Украинская академия наук. Скоропостижно скончался от стенокардического приступа. Основными направлениями научной деятельности Т.-Б. были исследования в области теории рынков и кризисов, проблем развития капитализма, истории социалистических учений, кооперации. Используя марксистскую схему воспроизводства капитала, Т.-Б. пришел к ряду выводов, касающихся перспектив капитализма и расходящихся с оценками Маркса: 1) цикличность развития является имманентной чертой капиталистической системы хозяйства (из этого факта должно исходить государство, вырабатывая экономическую политику, занимаясь прогнозом развития конъюнктуры); 2) капитализм как экономическая система никогда не умрет естественной смертью, он внутренне способен к непрерывному развитию. Кризисы, постоянно потрясающие его, - признак не приближающегося краха, а механизм саморегулирования, показатель способности к обновлению. В последующем под влиянием идей Канта и Бернштейна критическое отношение Т.-Б. к марксизму усилилось. Он уделял большое внимание «человеческому фактору» общественного развития, полагая, что гибель капитализму принесет явление отчуждения, которое называл «фетишизмом капиталистического хозяйства»: «в капиталистической системе хозяйства заложено внутреннее противоречие, которое с железной (хотя и не экономической) необходимостью должно повести к ее превращению в высшую форму. Противоречие это заключается в том, что капитализм делает из рабочего человека просто хозяйственное средство, и в то же время ведет к распространению правовых воззрений, признающих всякую человеческую личность без различия целью в себе» (»Теоретические основы марксизма», 1905). Т.-Б. считал, что теория прибавочной стоимости еще ничего не дает для утверждения социалистического идеала, она лишь констатирует факт эксплуатации, исследует ее механизм. И только идея равноценности человеческой личности, которая дает нашему моральному сознанию понимание того, что эксплуатация должна быть уничтожена, может быть теоретическим обоснованием социализма. Эти идеи были развиты в работах «Современный социализм в своем историческом развитии» (1906), «Социализм как положительное учение» (1918) и др. Утверждал, что социалистическое мировоззрение глубоко индивидуалистично по своей сути, т.к. во главу угла оно ставит, прежде всего, человека с его потребностями и способностями, который является одновременно и высшей целью, и важнейшей производительной силой. Классифицировал исторические типы хозяйства на гармонические, характеризующиеся совпадением в одном лице субъекта хозяйствования и работника (»семейное производство для собственного потребления», «меновое хозяйство самостоятельных производителей», «коллективистическое хозяйство будущего, основанное на принципе ассоциаций»), и антагонистические, где работники и владельцы функционируют в роли простых средств производства (рабовладение, крепостничество, капитализм). Полагал, что человечество находится сейчас на начальном этапе перехода от агрессивного типа социального взаимодействия к кооперативному, понимаемому как свободная самоорганизация индивидов, когда общество «должно до конца превратиться в добровольный союз свободных людей - стать насквозь кооперативом... Таков социальный идеал, который полностью никогда не воплотится, но и в приближении к которому и заключается весь исторический процесс человечества» (»Социальные основы кооперации», 1916). Т.-Б. проанализировал и обобщил опыт мирового кооперативного движения, различные теоретические концепции, дал их классификацию, определил пути развития кооперации в будущем, придавал большое значение развитию кооперативного движения в России, связывал ее будущее именно с кооперированием крестьянского хозяйства в сочетании с государственно регулируемым капитализмом в промышленности, полагая, что до социализма Россия не дозрела, а должна превратиться в «великую крестьянскую демократию» (»Русская революция и социализм», 1917). Анализируя различные социалистические проекты переустройства общества, попытки внесения их в жизнь, разработал классификацию социалистических учений, существенно отличающуюся от марксистской, избрав в качестве критериев способ распределения и форму собственности. Различал социализм государственный, синдикальный, коммунальный и анархический и, соответственно, коммунизм государственный, коммунальный и анархический. Считал государственный социализм (учения Мора, Сен-Симона, Маркса, Беллами) наиболее продуманным и экономически возможным, хотя и отмечал, что государственная централизация несет в себе огромную опасность для свободы отдельных лиц, т.к. возрастает роль принудительного начала, но полагал, что развитие кооперации и местного самоуправления позволит ослабить эти негативные явления. Т.-Б. - также автор сочинений: «Основы политической экономии» (1909), «Очерки из новейшей истории политической экономии и социализма» (1905), «Периодические промышленные кризисы» (1914) и др.
Известный русский экономист М.И.Туган-Барановский также большое внимание уделяет проблемам экономического и социально-политического развития России. В 1906 г. он выпустил специальную работу "Современный социализм в своем историческом развитии", а в 1918 г. - "Социализм как положительное учение". В этих работах социализм рассматривался в узком и широком смысле слова. Социализм в узком смысле слова представал как специфическая форма товарного хозяйства, в которой сочетаются элементы капитализма и индекализма. Под последним понималась система, в которой рабочие данного предприятия непосредственно принимают участие в его управлении и распределении полученного продукта.
Конечный продукт развития - социализм - в широком смысле слова представал как некий анархический коммунизм, где новый уровень производительных сил сочетается с появлением нового типа человека. Происходит органичное сочетание централизованного государственного управления с использованием средств производства кооперативами трудовых коллективов.
В отличие от представителей народничества М.И.Туган-Барановский считает, что Россия уже встала на путь развития капитализма и весь вопрос заключается в том, что несет капитализм - гибель или «с ним загорается заря надежды».[1] В традициях русской социально-экономической мысли он критикует капиталистическую систему хозяйства, отмечая что при данном строе огромное большинство населения обречены постоянно служить средством для увеличения 6лагосостояния других общественных классов, несравненно менее многочисленных. Поэтому неизбежен переход к социалистическому обществу. Цель социализма, как отмечает М.И.Туган-Барановский , устроить жизнь на началах свободы, правды и справедливости. Он считал, что в основе социализма как учения о справедливом обществе должна лежать этическая идея, сформулированная И.Кантом - Идея о равноценности человеческой личности, о человеческой личности как цели в себе. М.И.Туган-Барановский пишет, «...что люди равны по своим правам на жизнь и счастье, равны по тому уважению, к каким мы должны относиться к интересам их всех, они равны по бесконечной ценности, которой обладает личность каждого из них».[2] При социализме, по его мнению, развитие каждой отдельной личности становится главной общественной целью.
Большое внимание М.И.Туган-Барановский уделяет анализу типов социализма, выделяя государственный, коммунальный и синдикальный социализм, считая при этом, что именно государственный социализм придает общественному производству пропорциональность и планомерность и дает возможность быстрого роста общественного богатства. государственным социализмом, по мнению М.И.Туган-Барановского, может быть назван такой строй социализма, при котором хозяйственной единицей являлось бы все государство. Под синдикальным социализмом М.И.Туган-Барановский понимает такую форму социалистического строя, при которой средства производства принадлежат не всему государству, как целому, но отдельным группам рабочих, работающих при помощи этих средств производства. При этом каждая из этих групп рабочих является автономной и самоуправляющейся производственной единицей. Однако при этом типе социализма роль государства остается очень значительной, так как только государство может согласовывать, действия различных рабочих ассоциаций.
При коммунальном же социализме государство совершенно исчезает или его роль сводится к очень незначительным функциям. Самым замечательным представителем коммунального социализма М.И.Туган-Барановский считал Ш.Фурье.
В работе «Социализм как положительное учение» М.И.Туган-Барановский подчеркнул, что для построения хозяйственного плана социалистическое общество будет вычерчивать кривые полезности по каждому продукту и кривые их трудовой стоимости, и в точке их пересечения будет отыскиваться оптимальная цена на все виды продуктов.
Рассматривая государственный социализм М.И.Туган-Барановский отмечает, что хотя последний и обеспечивает планомерность, пропорциональность развития и приоритет общественных потребностей, но он сохраняет элементы принуждения и противоречит идее полного и свободного развития человеческой личности. И потому, согласно убеждению М.И.Туган-Барановского, хотя создание общественного богатства и обладает «значительной положительной ценностью», но оно не может идти за счет принижения человеческой личности. Не может считаться общественным благом низведение трудящегося человека до простого винтика огромного государственного механизма, до «простого подчиненного орудия общественного целого». Поэтому М.И.Туган-Барановский предлагает дополнить систему государственного социализма элементами коммунального и синдикального социализма. Он считает, что в наибольшей степени соответствует Идеалу свободного развития человека такая форма организации труда как кооперация, поскольку она строится на взаимном согласии членов при свободе вступления и выхода из кооперативной организации. В тенденции, по мнению М.И.Туган-Барановского, общество должно до конца превратиться в добровольный союз свободных ладей - стать насквозь свободным кооперативом. Следует обратить внимание, что социальным идеалом М.И.Туган-Барановского является не социальное равенство, а социальная свобода. Общество совершенно свободных людей - вот, по его мнению, конечная цель общественного прогресса. В приближении к социалистическому идеалу и заключается весь исторический прогресс человечества. Это положение явно имеет много общего с идеей Маркса, рассматривающего будущее общество как союз свободных людей, работающих общими средствами производства и планомерно расходующих свои индивидуальные рабочие силы как одну общую силу.